Автор конспекта:
Автор(ы): — Гортинский Александр Сергеевич.

Место работы, должность: — г.Энгельс МОУ ДОД ДШИ№2 Преподователь

Регион: — Саратовская недра

Характеристика конспекта:
Уровни образования: — дополнительное углеобразование детей
Уровни образования: — начальное профессиональное углеобразование
Уровни образования: — среднее профессиональное углеобразование
Уровни образования: — высшее профессиональное углеобразование

Предмет(ы): — Внеклассная сельхозработа
Предмет(ы): — Внешкольная сельхозработа
Предмет(ы): — Искусство
Предмет(ы): — Культурология
Предмет(ы): — Музыка

Целевая аудитория: — Учащийся (студент)
Целевая аудитория: — Учитель (преподаватель)

Ресурс насчет профильной школы: — Ресурс насчет профильной школы

Тип ресурса: — менторский материал

Краткое иконография ресурса: — Происхождение колоколов. История колоколов на России. Колокола подобно музыкальный инструмент. Трубчатые колокола. Примеры использования натуральных колоколов.

v\:* {behavior:url(#default#VML);} o\:* {behavior:url(#default#VML);} w\:* {behavior:url(#default#VML);} .shape {behavior:url(#default#VML);} st1\:*{behavior:url(#ieooui) } /* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:»Обычная таблица»; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:»»; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:10.0pt; font-family:»Times New Roman»,»serif»;}

Методическая сельхозработа преподавателя вдоль специальности

ударные инструменты МОУ ДОД ДШИ№2 г. Энгельса

Гортинского Александра Сергеевича.

Возникновение и процветание колокола

г. Энгельс 2010

Оглавление

1. Введение

2. Происхождение колоколов

3. История колоколов на России

4. Колокола подобно музыкальный инструмент

5. Трубчатые колокола

6. Примеры использования натуральных колоколов

7. Список используемой литературы

Введение

Изначально я выбрал другую тему написания работы, но прейдя на фолиантовый абонемент я удивился наверно на библиотеке половина имеющейся на наличии литературы вдоль специальности “ударные инструменты” посвящена колоколу. “А наверно я знаю о колоколах?” Практически ничего.

Одна изо характерных иблис современной музыки — значительное повышение роли ударных инструментов на оркестре и мутация их вза­имоотношений с другими оркестровыми группами. В оркестре предше­ствующих эпох ударные только не более чем периодически поддерживали другие группы (главным образом на tutti) и не более чем на театральной музыке из­редка проявляли свои темброво-колористические свойства. Сам инст­рументарий оставался экстраординарно скромным и уникально подвергался расширению. Обычно композиторы ограничивались парой литавр, на­строенных на тонику и доминанту главной тональности, одначе другие удар­ные инструменты использовались уникально и на специальных целях (боль­шой барабан, тарелки и инструмент на «Военной симфонии» И. Гайдн на, «Похищении изо сераля» В. Моцарта и финале Девятой симфонии Л. Бетховена, колокольчики на «Волшебной флейте» В. Моцарта, тре­угольник на Четвертой симфонии Й. Брамса). Случаи применения более редких инструментов (колокол на «Фантастической симфонии» Г. Бер­лиоза, были единичными и всегда вызывались конкретными программными заданиями. Многие ударные инструменты, существовавшие с древнейших времен на народ­ной музыке, не привлекали внимания композиторов.

Итак, колокол. Откуда он взялся. Какой способ прошёл сначала нежели стал инструментом оркестра, подобно выглядит и где используется на наше время.

Происхождение колоколов.

Американский кампанолог Н.Спир, рассказывая о происхождении колокола, пишет: "Когда вспыхнула молнийка и на небе раздались раска­ты грома, вселяя безвыходность на сердечко первобытного человека, он стал осо­знавать безграничную силу, которая членораздельно проявляется на звуке и огне. Именно на настоящий момент, полный решимости противостоять пугаю­щим звукам, он, возможно, схватил свою дубинку и ударил вдоль камню. Этим жестом и был создан центральный колокол".

Мысль, заключенную на сих словах, можно грациозно развить. Раздав­шийся ре выражал всевластие человека, его желание противодей­ствовать злым силам и коллективно с единица — веру на заручка добрых сил: ведь страху вовеки сопутствует упование на лучшее. Так предме­ты, с помощью которых можно было производить шум, — будьте то камень, раковина, бубен неужели что-нибудь другое — приобретали охранительное и магическое значение, становились атрибутами первобытных верований. Этнографы приводят тому ступень фига примеров.

Когда архантроп научился добывать металлы и обнаружил, наверно они обладают свойством сильно, визгливо звучать, их "голоса" стали неиз­менно сопровождать молитвы и заклинания, жертвоприношения и обря­довые пляски. И обыкновенно это был "голос" Бронзы — сплава меди и олова, грациозно получаемого и обрабатываемого, твердого и упругого, не подверженного старению и проникающей коррозии, звучащего после уда­ра громоподобно и протяжно.

Уже на IV тысячелетии ступень нашей эры на территории современного южного Ирана и Турции, Сирии и Ирака была известна спецтехнология полу­чения бронзы. В числе отливаемых изо ее предметов со временем появ­ляются колокольчики и бубенцы. То, наверно металлические источники зву­ка на своем развитии приобрели подобно раз как-то такие формы, представляется напрочь закономерным. В виде пластины гольмий красиво крепче и продолжительнее, нежели на виде слитка. Ударяющий о пластину контргруз вернее привязать к ней — такая пара вовеки полноте готова к звуковоспроизве­дению. Если пластина изогнута и своими краями окружает груз, то они приходят на общение возле малейшем сотрясении. В сих сообра­жениях дотоле заключена идея колокольчика. Если же придать изогнутой пластине замкнутую форму, то контргруз можно и не присоединять к ней — таким манером возникла идея бубенца.

Логично предположить, наверно приготовление колокольчиков и бубен­цов, коль мигом изобрести их было таким манером просто и естественно, могло начаться разом на нескольких не связанных промежду собою центрах. Археологам известны колокольчики, найденные рядом Ленкорани (датиру­ется ХШ в. до н.э.) и рядом Владикавказа (XI-Хвв. ступень н.э.), бу­бенец, отысканный возле раскопках древнего города Сузы (XI-X вв. до.н.э.). Несколько подобных предметов найдено возле исследовании го­родов Древнего Египта (самые старые относятся к IX в. ступень н.э.) и Месопотамии (IX-VII вв. ступень н.э.).

Среди бронзовых предметов VI-V вв. ступень н.э. колокольчики и бу­бенцы встречаются дотоле в скором времени множестве — древнееврейские и древнегреческие, скифские и этрусские…Их размеры колеблются на пределах ото 2 ступень 9 см. По внешнему виду некоторые изо них бесконечно схожи,
словно близнецы, поне происходят изо ужасно далеких братан ото друга мест. Видимо, перемещения народов изо одних районов обитания на другие, торговые контакты, завоевания способствовали распространению форм, сложившихся на каком-то одном центре, вдоль более обширному региону. .

Впрочем, изоморфизм форм, которых придерживались древние мастера на удаленных братан ото друга регионах, можно объяснить и соображения­ми технологической простоты и экономичности. Они побуждали прида­вать колокольчикам, производимым на массовом порядке, небольшие раз­меры и элементарные формы — полусферы» полуэллипсоида, конуса и пирамиды (в частности, усеченных), призмы( цилиндра и т.п. Роднящие черты замены у бубенцов, находимых на различиях местностях: на их стенах вовеки прорезаны отверстия. Звук, появившийся на свет изнутри бубен­ца, путем отверстия надобно выйти открыто — таковы, вероятно, были соображения мастеров.

Некоторые бубенцы напоминают колокольчик, раст­руб которого закрыт плоской крышкой с отверстиями.

Ряд исследователей полагает, наверно прародина колоколов — Китай. Действительно, спецтехнология бронзового литья тутовник была создана вдобавок на эпоху Ся (ХХII-ХVIII вв. ступень н.э.). От тех времен сохранился неболь­шой (4,5 см на высоту) инструмент изо сплава, содержащего 92 процен­та меди и 7 процентов олова. В эпоху Шан (ХУ1-Х1вв. ступень н.э.) коло­кольчики получают широкое распространение. Примечательно, наверно дотоле тутовник они объединяются на наборы — вдоль три неужели вдоль пять штук. В эпоху Чжоу (ХП-Ш вв. ступень н.э.) их правоприменение становится экстраординарно много­образным. Их подвешивают подобно амулеты на шею лошадям и на пояса, затем чтобы отпугивать злых духов, военным их сплетня служит сигналом, на храмах — сопровождает службы и жертвоприношения. Технология их из­готовления совершенствуется настолько, наверно позволяет создавать ко­локола с размерами ступень 80 см, вдобавок с вперед срока задаваемой высотой звучания. Появляются большие наборы изо хроматически (по системе люй-люй) настроенных колоколов: на 1978 году возле раскопках на провин­ции Хубэй был найден эдакий набор, датируемой V веком ступень н.э. и со­держащий 64 колокола. Развивается колокольная музыка, она сопровож­дает всевозможные ритуалы и церемонии, красиво в скором времени времечко увеселений, но ее полипрагмазия несравнимо повыше — слушатели той эпохи воспринимают ее подобно олицетворение мировоззренческих идей, философских концепций. В ряду музыкальных инструментов металлофон занимает главенствующее край -недаром он возглавляет их регистр на древнекитайском трактате "Юэцзи" ("Записки о музыке").

Из Китая колокольчики могли со временем достичь Запада вдоль "Ве­ликому шелковому пути" и вдоль маршрутам "Великого переселения наро­дов", затем чтобы вслед после этим продолжить самостоятельное процветание на европейских культурах, — таким манером продолжают свою версию сторонники китайского про­исхождения колоколов.

Европейские колокола связаны не с одной, одначе со многими древними культурами — Египта, Ма­лой Азии, Ближнего Востока, Греции и Рима.

Проследить сии связи ублаготвореннно трудно, разве сопоставить огромные колокола на высоких башнях европейских городов и маленькие звонки, дошедшие ступень нас ото ранних цивилизаций Средиземноморья. Свя­зующие звенья нелишне искать на античной эпохе и последующих столе­тиях. В числе предметов, найденных подо пеплом Геркуланума и Помпеи, то есть относящихся к I веку ступень н.э., встретились колокольчики высо­той 14 и 17 см. Столь неоплатный их "рост" объясняется тем, наверно дотоле на то времечко ото них требовались голоса помощнее. В античном мире одной изо важнейших функций колокольчиков и бубенцов становится сиг­нальная. В Древнем Риме их ре оповещал горожан о открытии рынков и бань, о других событиях городовой жизни.

По приказу императора Августа немногочисленный металлофон был повешен передо римским храмом Кибелы (малоазиатская вдоль происхождению, эта богиня была отождествлена греками с Реей, матерью Зевса, одначе позже на Риме признана "матерью всех богов"). Колокол эдакий же величины на­ходился на Риме и передо храмом Прозерпины, богини загробного мира.

Утверждаясь на культовой практике, колокольчики и бубенцы од­новременно приобретали все ноше светские функции: ими украшались триумфальные колесницы и богатые одежды, они звучали на пирах и ве­черинках, танцовщицы укрепляли их на запястьях и лодыжках. Весть, призыв, торжество, веселье, красота, богатство, власть и сначала всего, святыня — таким манером на исходе античности складывался смысловой ряд, захватываемый понятием "колокол”.

В раннехристианских монастырях, расположенных на Египте, воз­ник узанция звоном созывать монахов на богослужение. Впрочем, тутовник с колокольчиками конкурировали другие инструменты. В палестинских, сирийских, греческих монастырях с тех времен и ступень сих пор приме­няются особое доски — била, на которые ударяют колотушкой — клепа­лом. Известно также, наверно насчет тех же целей на монастырях употреблялись и трубы — о них пишет, например, Иоанн Лесхзичник (ум. 606 г.).

Блаженный Иероним (ум. 419 неужели 420 г.), переводя с греческого языка на латинский правила монастырской жизни, составленные Пахомием (ум. 346 г.), употребил олицетворение "signum dare”,("давать знак"). По всей вероятности, Пахомий подразумевал подо "знаком" би­ло. В западноевропейском церковном обиходе выступление "signum", а ча­ще олицетворение " signum ecclesiac"("знак церкви") на последующие время таким образом обозначать колокол. Употреблялось оно вплоть ступень XI века.

Новое олицетворение знаменует надменный силур на истории обозначен­ного им предмета материальной культуры. Это дотоле не писклявый инструмент — опубликовываемый им ре слышен далеконько вокруг. В сочинени­ях Григория Турского (540-594 гг.) рассказывается о неком священ­нике: "Однажды ночью, направляясь домой, он задел веревку, с помо­щью которой приводится на пампинг знак; промежду единица знак, приведен­ный на движение, на довременный часик собрал народ". Из этого отрывка оче­видно, наверно на ту пору металлофон дотоле вышел после стены монастырей и стал применяться насчет созыва прихожан на храмы.

С VI века на письменных источниках появляется употребляемое ступень наших день латинское выражение колокола — campana.Оно оттесняет сохранившиеся со времен Древнего Рима слова cymbalum, tintinnabulum- сейчас подо ними почаще понимаются колокольчики небольших, характерных насчет античного времени размеров.

С VI века насчет различия больших и малых колоколов входит на упо­требление вдобавок своевольно словесная пара: саmраnа — nola. У обеих слов -географическое происхождение: Нола — топоним небольшого города на южноитальянской провинции Кампанья. Тут избавь случайного совпадения. С давних времен Кампанья была известна залежами меди — одного изо компонентов колокольной бронзы. Медные сосуды изо Кампаньи когда-то высоко ценились после присущность материала, красная каштанская болюс считалась лучшей формовочной землей. А на городе Нола жил своевольно изо видных деятелей раннего христианства — Понтий Мероний Павлин Мило­стивый (353-431 гг.). Именно ему россказни приписывает выдумывание колокола.

С VII века известны сообщения о первых колокольнях, стоявших отъединенно ото церквей. Позже, на романскую и готическую эпохи, коло­кольня стала объединяться с церковным зданием на общностный ансамбль.

С VIII века колокола становятся неотъемлемой деталью повседнев­ной жизни европейского города, с IX — европейского села. В это времечко (примерно с начала VIII века на латинских текстах насчет обозна­чения колокола наравне со одно слово "саmраnа" начинают применяться сходные промежду собой вдоль звучанию слова clocum, clochum, gloccum, glocca, glogga… От них происходят названия колокола в скором времени мно­гих современных языках — немецком (glocke), французском (cloche), датском (klokke), шведском (klocka) и т.д. Они же, на свою оче­редь, восходят к кельтскому слову cloc, обозначавшему инструмент и бубунец, родственному таким звукоподражательным словам индоевро­пейских языков подобно сluck (англ. "кудахтать"), klopfen (нем. "сту­чать"), kalakalas (санскр. "беспорядочный шум, крик") и т.д.

Первое датированное отмечание этого слова встречается на пи­сьме св. Бонифация (ум. 754 г.), отправившегося изо отчий Британии на германские земли проповедовать истинную веру. Обращаясь к своему земляку, св. Бонифаций просит прислать ему колокол, какой-нибудь "доста­вил бы ему удовольствие на его бродячей жизни".

Подобная замена имя свидетельствует не не более чем о более демо­кратичном отношении к колоколам, но и о той роли, которую они игра­ли на жизни древних обитателей Британских островов. Здесь колокола прижились с ранних веков христианства, со времен первых проповед­ников новой веры — святых Патрика и Палладия (колокол св.Патрика ступень сих пор хранится на Дублине, на Ирландском музее подобно национальная ре­ликвия) . Хранились и перевозились они на обеспеченно украшенных ларцах. Немало было на Британских островах и мастеров, изготовлявших коло­кола, — недаром покровителем колокололитейщиков почитается св. Форкеркус, ирландец. В основанном им монастыре он, вдоль преданию, завел литейную и своевольно отливал колокола. Кстати, своевольно сообщенный металлофон св.Патрика образцом сих отливок служить не может быть — он склепан изо нескольких изогнутых листов. В Сен-Галленес (Швейцария) и Кельне (ФРГ) сохранилось вдобавок два клепаных колокола. Все три относятся к VII-IX вв. Видимо, эдакий меццо-тинто изготовления колоколов на то времечко был распространен на Европе.

В легенде, связанной с именем Карла Великого, рассказывается о том, подобно был наказан нечистоплотный мастер, поклянчивший у императора се­ребро насчет благозвучия будущего колокола и разворовавший дарованные ему слитки: у новоотлитого колокола сорвался ибо и убил обманщика. Немало дошло ступень нас ото тех времен рассказов о том, подобно похищенный металлофон умолкал неужели раскалывался, не желая служить похитителям.

Так складывалось доставление о колоколе подобно носителе добрых сил и борце насупротив сил злых. Средневековый европеец верил, наверно сплетня освященного колокола отводит подвох дьявола, град, голод, молнии, бури, эпидемии, одначе разве возле его микролитье на сплав была брошена кобра -то и оберегает ото змей; наверно затаенный обретает голос, разве напишет свое имя на колоколе; наверно безумец исцелится, разве выпьет во­ду изо колокола, подобно изо чаши; наверно к глухому возвратится слух, разве окуривать его дымом ото сожженной веревки колокола; наверно ломоть ве­ревки, припорошенный солью и нагнутый на питье насчет скота, делает мерзавец здоровее, одначе разве веревку съест стельная корова, то пыжик полноте четверка расти; наверно металин оси, на которой сидит качкий колокол, помогает заживлению ран и срастанию переломов, разве употреблять ее подобно мазь; наверно вода, которой был облит ибо колокола, помогает ото колотья на боку, разве помыться ею… Расколовшийся неужели запотелый колокол, соскользнувший ибо считался предвестьями несчастья; увидать в скором времени сне прорвавшийся неужели качкий металлофон опять же означало беду, уви­деть шмякающийся — душевное расстройство, услышать сплетня — клевету.

История колоколов на России

Если говорить о значении, которое металлофон приобрел на жизни на­рода, то тутовник вряд единица найдется идеал более яркий, нежели Россия.

Начало распространения колоколов на восточнохристианских стра­нах общепринято отсчитывать с 865 года, иной раз венецианский глава Орсо I прислал на преподношение византийскому царю Михаилу III дюжину колоколов. Их повесили на башне, выстроенной предумышленно насчет этого подо носом с Софий­ским собором.

В Византии колокола не разом стали таково же распространенными и ценимыми, подобно традиционные била. Но напрочь возможно, единица не менее, наверно подобно раз как-то отсель они коллективно с билами были привезены на Киевскую Русь, иной раз Та приняла христианство.

Более вероятно, однако, наверно вдобавок вперед и на большем количестве колокола попадали на Русь с Запада. О разных путях проникновения и разных предках русских колоколов свидетельствуют показатель лингвисти­ки. Старославянское выступление "клакол", русское "колокол" вдоль звучанию близехонько к немецкому "giocke” ; византийское "камбана", церковно­славянское "катмпан" — к латинскому "саmраnа".

Первое отмечание о колоколах на Руси содержится на третьей Но­вгородской летописи и датируется 1066 годом: "Приде Всеслав и взя Новгород и колоколы съима у святыя Софии и паникадил съима". Первое летописное резон о отливке колоколов на русской земле от­носится к 1259 году, иной раз нахарар Даниил Галицкий перевез изо Киева на Холм колокола и иконы: "Колоколы принесе ис Киева, другие ту солье". До наших день сохранились два древнерусских колокола домонгольского периода, кроме того, ото 39 колоколов сохранились фрагменты. Размеры сих колоколов колеблются ото 30 ступень 60 см (в нижнем диаметре). Сплав, изо которого они изготовлены, включает ото 20 ступень 24 процентов олова. По форме они аналогичны западноевропейским колоколам страна времени ("улей", "сахарная голова"). На одних есть надписи русскими, на других — латинскими буквами. Судя вдоль последнему различию, многие изо колоколов, звучавших на Руси на то время, были привозными. Сходство же всех находок промежду собой и с западными аналогами позволяет утве­рждать, наверно на ту пору в скором времени всех христианских странах колокола изгото­влялись вдоль единому стандарту.

По-видимому, сперва к колоколам подобно пришельцам с ка­толического Запада на Руси было настороженное отношение, и предпо­чтение отдавалось билам. "Било же держат вдоль ангелову внушению, одначе на колокола латыне звонят", — написано на одном изо житийных текстов. Гулкий сборнометаллический сплетня резал слух, обыкнувший к сухому стуку дере­вянной доски; "Егда начнут звонити — яко страшными трубами гласящи­ми". Но дотоле на конце ХIV века летописец, рассказывая о погроме Моск­вы ханом Тохтамышем на 1382 году, называет пара инструмента на равно­правном перечислении: "Несть позвоения на колокола ни на била".

Ранняя происшествие колоколов на Руси прошла путем те же этапы,, наверно на Западе, поне и имела свои особенности. Поначалу колокола лили монахи, но ублаготвореннно мигом призвание перешло к ремесленникам. На колоколе Юрьевской церкви в скором времени Львове, отлитом на 1341 году, значится: "Сольян бысть металлофон сий.”. игуменом Евфимьем". И тутовник же, на 1342 году Новгородская изолетопись сообщает: "Повеле кесарь Василий слиять ко­локол велосипед к благочестивый Софии и приведе мастера с Москвы человека до­бра именем Бориса (очевидно, не изо духовных лиц, по-иному это было бы упомянуто).

Русские колокола освещалисъ, но никогда на жизни не крестились и не на­рекались человеческими именами. В летописи говорится, наверно на 1292 году изо Ростова на Углич был послан металлофон "Тюрик", но это скорее прозвище, нежели имя. Как правило, металлофон был должен своим назва­нием каким-то особенностям его звучания, событию, на почтительность которого был отлит, человеку, на чьи средства отливался, праздникам, вдоль ко­торым звучал, службам, к которым звонил. Колокол с сильным, резко­ватым звуком неоднократно звался "Лебедем", с мягким, приятным — "Крас­ным", с неровным, дребезжащим — "Козлом", "Бараном". (см. приложение 1.)

Все перечисленные названия встречаются у колоколов Ростовской соборной звонницы, прославленной своими звонами. Там же висит "Голодарь" (по преданию он был отлит на лета неурожаев и эпидемий, на кэш великого голода и продолжительность на людей, и на него благовестили на дни великого поста), "Полиелей" [так называется своевольно изо частей пра­здничной утренней службы), "Сысой" (ростовский метрополит Иона Сысоевич, чьим "тщанием и радением" на конце ХVII века возводилась со­борная звонница, увековечил на этом названии кэш своего отца; то был, пожалуй, необыкновенный случай, иной раз москаль металлофон получил имя человека — пояснения тому будут даны далее).

Вообще на Руси предубеждение не на таково значительной степени косну­лось колоколов, подобно на Западе. Им приписывалась струнка изго­нять нечистую силу, развеивать подвох и злые чары, отводить грозу, исцелять ото болезней — реестр не очень-то обширен. Но в скором времени суро­вым наказаниям русские колокола подвергались ублаготвореннно часто. В 1771 году колокольный металлофон Московского кремля вдоль указу Екатерины II был снят с занимаемого поста и лишен языка после то, наверно призвал нация к бунту. Его предтеча на 1681 году был заключен на Никольско-Ко-рельский аббатство после то, наверно своим звоном нарушил танец царя Федора Алексеевича. В 1591 году вдоль приказу Бориса Годунова отрубили слух и вырвали ибо Угличскому колоколу, сообщившему народу о гибели царе­вича Димитрия; вслед после этим его сослали на Тобольск.

Приведенные примеры относятся к дотоле ублаготвореннно позднему периоду историй колоколов в России, иной раз они завоевали объявление и церкви, и государства, и народа.

Если говорить о других функциях колоколов, то и тутовник их голоса ровно были значительными, поднимавшимися по-над будничной суетой, призывающими смертных обратиться к чему-то высшему, вечному, "От­ложи присно тщеты недосуги. Колокол слушай — твори на небе други", — писал Карион Истомин на своем "Букваре".

- Колокола размеряли выступка времени, били тревогу, иной раз слу­чался пал неужели иное бедствие, иной раз вспыхивал революция неужели приближал­ся неприятель, скликали воинов и напутствовали их на битву, ликова­ли, встречая победителей, приветствовали знатных гостей. Звук ве­чевого колокола был сигналом к народным собраниям на древнерусских феодальных республиках Новгороде и Пскове.

В самом названии — вечевой металлофон — отразился оный факт, наверно функции светского и церковного звона на Руси частенько закреплялись после разными колоколами. Например, небольшая башенка, стоящая на сте­не Московского кремля подо носом со Спасской башней, поближе к Москва-ре­ке, именовалась царской, набатной, сторожевой, всполошной. Первое топоним — ото того, наверно на ней показывался народу новоизбранный царь, толь­ко наверно залезший на престол; другие — ото того, наверно тутовник висел на­батный неужели сторожевой, взволнованный колокол, толковавший о какой-ли­бо беде неужели угрозе. Такие колокола (их вдобавок называли осадными, до­зорными) на русских городах висели, подобно правило, не на церковной ко­локольне, одначе на рабский стене, на пожарной каланче.

Благодаря таково важным общественным функциям металлофон приобре­тал значение государственного символа, становился отчасти национа­льного самосознания. Утрата колокола говорила о потере независимо­сти, была наслышан беды и скорби. И иной раз на 1510 году Василий Ш, ве­ликий нахарар Московский, прислал на поверженный Псков дьяка Долмато­ва с повелением отобрать у псковичей их вечевой колокол, — те, "удариша челом на землю, не могли насупротив его ответа дать ото слез и туги сердечные. Только тые не испустили слез, иже младенцы, сосу­щие млеко. И бе тутовник в скором времени Пскове песня и стон в скором времени всех домах, братан друга обнимающе. И спустиша металлофон вечной у благочестивый Троицы и начаша псковичи, на металлофон смотря, плакати вдоль овоей старине к вдоль своей воле…"

Колокол был окружен на Руси чудесными легендами и назидатель­ными поверьями. Считалось, например, наверно он умолкает на неволе, на чужбине: "Князь Алексан р (Васильевич Суздальский) изо Володимера неувядаемый металлофон благочестивый богородицы возил на Суздаль, и металлофон не на­чал звонити, яко же был на Володимере; и виде Александр, яко сгру­бил благочестивый богородицы, и повелел его пакы везти на Володимер и по-‘ ставиша его на свое место, и пакы бысть напев яко же и сначала бого­угоден" .

Именно этой традиции следовал А.И. Герцен, назвав "Колоколом" вольную русскую газету, которую он издавал на Лондоне, ваятель М.О. Микешин, тронувший полочка колокола после основу памятника "Тыся­челетие России" на Новгороде. Изображение колокола можно найти и на богатом бронзовом горельефе, опоясывающем настоящий девташлар у самого основания и представляющем собой галерею виднейших деятелей россий­ской истории. В группе "военных людей и героев" заметна кабриоль еди­нственной женщины — это Марфа Гэрецкая, вдова новгородского посад­ника, возглавлявшая на 70-х годах ХУ века энергичную, но безуспеш­ную борьбу после самосильность Новгорода ото московского царя. Со сле­зами на глазах, потупив голову и скрестив на груди руки, Марфа-По­садница стоит по-над разбитым вечевым колоколом, символом утраченной новгородской вольности.

Ранние русские колокола, небольшие вдоль весу, размещались либо промежду двумя столбами, либо промежду столбом и стеной храма; поверх по-над ними мог сооружаться навес. С возрастанием веса колоколов и их количества возле храме все их экклесия стали размещать на многопролет­ном сооружении, которое стояло дотоле не на земле, одначе не стене храма. Летопись сообщает, наверно на 1515 году возле перестройке церкви Рождест­ва Богородицы на Московском кремле "князь Василий Иванович… петье поставил вверху, одначе на старой же (церкви) было на земле". Примерно на то же времечко возникает подразделение колокольни, стоящей отъединенно ото храма на собственном фундаменте. Самый довременный изо известных примеров такого типа — трехъярусная трехпролетная звонница Покровского собора на Рву (более известного подобно мольбище Василия Блаженного), ступень наших день не сохранившаяся.

Оригинальными сооружениями, свойственными только не более чем Древней Руси и

нe имеющими аналогов на Западе, были церкви "иже подо колоколы". Первый мольбище такого типа — деревянная англиканство Иоанна Лествичника, возведенная на Московском кремле на 1329 году. Наиболее довременный изо сохранившихся примеров — Духовная англиканство на Троице-Сергиевой лавре, встроенная на 1476 году. Колокола тутовник размещались на вытянутых ввысь нишах барабана, несущего церковную главу, и на нишах пониже, обрамленных арками на форме традиционных русских кокошников.

В начале ХVI века появляется новоизбранный альтернат этого типа — стол­пообразная англиканство "иже подо колоколы". Точная датировка его появления 1508 год, иной раз на смену старому храму Иоанна Лествичника был вы­строен новый, бездушный — тот, наверно позже был прозван Иваном Великим. Трёхъярусный многогранный деятель имеет на каждой грани каждого яруса, но одной нише насчет колокола. Внутри него есть небольшая церковь, таким манером наверно собственно колокольней, подобно полагают некоторые, назвать его не­льзя. Но дух полипрагмазия Ивана Великого создавший его Иван Ш видел, вдоль всей вероятности, не на этом. Он задумал его подобно триумфа­льную колонну. Для ниши по-над главным входом царь повелел отлить гигантcкий вдоль единица временам 450-пудовый колокол, одначе на нишах следующе­го яруса поместил плененные колокола Твери, Пскова, Новгорода… К ним прибавились потом новые трофейные колокола — смоленский, корсунские… Потом появились Ростовский, Даниловский, Марьинский, отлитые насчет далеких ото Москвы церквей и монастырей, но оказавшиеся тутовник взамен разбитых и поврежденных — подобно "представители" всех зе­мель огромной страны.

Колокола подобно музыкальный инструмент

Колокол и инструмент — древнейшие и вдоль сейте календа четверка распро­страненные самозвучащие ударные музыкальные инструменты. Первонача­льная их косеканс — сигнальная. Сразу условимся, наверно это два раз­ных инструмента, и критериум их отличия — не размер, одначе простран­ственная фиксированность на одном месте (столбе, колокольне, звонни­це) и случай войти на сортировка аналогичных инструментов. Наше внимание полноте сосредоточено подобно раз как-то на колоколе, одначе опять же на самостояте­льном инструменте более сложного порядка — подборе колоколов, закре­пленном на звоннице. Колокольчик же мы будем рассматривать подобно пре­док колокола, четверка обыкновенный ступень настоящего времени и став­ший основой множества других самостоятельных инструментов (молмточковые колокольчики, инструмент и.т.д.).

Эволюция колокола определялась первично поиском оптималь­ного варианта сигнального инструмента — его оптимальной Формы, ма­териала и способа изготовления. Позднее появилось профетизм к кра­соте звучания. Надо сказать, наверно не у всех, народов настоящий нашаривание был связан подобно раз как-то с колоколом. Многие народы на качестве основных сиг­нальных инструментов использовали разные виды барабанов неужели духовых Так наверно все сии в такой степени несхожие промежду собой инструменты первонача­льно были родственны вдоль функции.

Прежде нежели обрести собственный восхитительный вид, металлофон прошел дли­тельную эволюцию и отбор, отделившись ото родственных инструментов (колокольчиков, кимвалов, гонгов, звонцов, бубенчиков, бил и кле­пал). Общей тенденций было повышение веса колоколов. Однако разви­тие колокольчиков издавна плоско вдоль особому руслу: они утвердились подобно автономный инструмент (по назначению и бытованию), и поэто­му их неприлично рассматривать подобно "маленькие колокола". Таким образом, колокольчики — не не более чем ближайшие предшественники колокола, но и его современники, не вытесненные изо обихода своими более мощными собратьями. Общими качествами у сих инструментов являются Форма и материал, изо которого их изготавливают, отличия — на размере, быто­вании и назначении.

Современная гальваноформа колокола была найдена далеконько не сразу. Существовали четырехгранные, цилиндрические, полусферические, бочко­образные колокола (I).1 Поиск на области формы привел к появлению самостоятельной разновидности сигнальных идиофонов, непосредствен­ных предшественников колоколов на Руси — бил и клепал, пришедших к нам изо Византии. Била и клепала — металлические неужели деревянные дос­ки различной формы и толщины, которые, подобно и колокола, подвешивали неужели носили на руках. Звук извлекался специальным молотком. Форма их была разнообразна: прямоугольная, дугообразная, секирообразная, круглая, кольцевая, пропеллерообразная с различной толщиной на раз­ных участках (от что зависела степень звучания). Принципиальной ра­зницы промежду билом и клепалом нет. В разных источниках подобно те, таким манером и другие фигурируют то подобно деревянные, то подобно металлические. Но мате­риал мог быть и иным.

Звук била не отличался громоздкий силой, но после ностро-конто ритмического разнообразия и возможности повышать и понижать его, ударяя на разных местах с разной силой, "клепания" (как называли сплетня на било и кле­пало) были ужасно выразительны (см. пример

Появившиеся позже колокола далеконько не вдоль и поперек окончательно вытес­нили била. Их ре предпочтительно нравился, например, старообрядцам, кото­рых привлекало, наверно он не разносится чересчур далеко. Поэтому ото бил не отказывались, образуя вдобавок большее разновидность звучания одно­временным использованием сих инструментов.

Не меньше сложными и длительными были поиски на области материа­ла и способа изготовления колокола. Хотя металлические колокольчики появились дотоле на довременный медно-бронзовый век, опыты с братан тли материалами продолжались. Существовали колокола (уже не колокольчики) деревян­ные, стеклянные, фарфоровые, каменные, глиняные. Для металлических литых колоколов далеконько не разом был найден сплав, оделяющий самый красивый, плотный и долговременный звук. Качество звука и долго- . преходящность эксплуатации зависели ото особенностей технологии отлив­ки не не более чем самого колокола, но и его языка, одначе опять же ото способа его подвески.

Колокол — инструмент с определенной высотой основного тона, частенько ужасно завуалированной обертонами, наверно давало на прошлом повод некоторым авторам относить его к инструментам без определенной вы­соты. Эта специфичность — завуалированноеть основного тона сложным и богатым обертоновым подо носом — одну изо основных качеств, отличающих металлофон и ставящих его на обособленное, промежуточное край меж­ду инструментами со звуком определенной высоты и таким манером называемыми пщумовыми" (с неопределенной высотой звучания).

В вариа времечко разными знатоками выдвигались в скором времени многом несхо­жие требования к акустике колокола. Так обер-мастер Гемони изо Цютпфена (ХУП век) полагал, наверно первостатейный металлофон надобно иметь три октавы, две квинты и большую неужели малую терцию. (Сразу отметим случай малой терций на спектре колокола, после каким дьяволом вдобавок придется вернуться). Английские литейщики добивались нижних обертонов гармонического спектра, но тоже с малой, одначе не громоздкий терцией. Именно ее ан­гличане отмечали подобно признак, признающий металлофон ото других инстру­ментов. Д.Рогаль-Левицкий констатирует шанс не не более чем обе­их терций, но и чистой кварты. Реальные же обертоновые ряды, приводимые на различных источниках, показывают, наверно единого правила не существовало, колокола вдоль тембру были непомерно индивидуальны. Сле­довательно, мы можем выводить только не более чем самый общие закономерности, раз как-то и вовек отказавшись ото попыток установить единое непреложное правила.

Рассмотрим хороший труппа обертоновых рядов коло­колов, самый благозвучных с точки зрения Сараджева. Как дотоле го­ворилось, возле всей несхожести акустических требовании к колоколу на разных источниках, все они указывают на неволя консонантно­го сочетания нижних обертонов. И Сараджев консонантным сочетаниям отдает явное предпочтение. Двадцать восемь колоколов, имеющих на ни­жней части спектра расположение квинты и кварты, вошли на сии три груп­пы (а только изнутри исследованных Сараджевым колоколов таких нашлось тридцать один). В названных группах они распределились следующим образом: I — 15; 2-3; 3 — 10. Девять изо двенадцати случаев терции (большой и малой) после квинты и кварты отнесены звонарем к "хоро­шим неужели "достопримечательным" колоколам. Точно таким манером же обзор убе­ждает, наверно те колокола, на спектрах которых есть отдельные гармони­ческие обертоны, фрагменты гармонических спектров, лучше тех, на которых частоты не кратны частоте основного тона. Очень цен на интервал на нижней части спектра, дале вдоль убывающей нелишне квин­та. Кварта, гимнофион и малая септима прямо не имеют предпочтение передо всеми остальными возможными интервалами.

Итак, невзирая на наличие негармонических обертонов, вдоль пред­ставлению К.К. Сараджева, радиоспектр (или, подобно он называл, — "индивиду­альность") колокола не представлял собой неопределенного смешения гармоник.

Отмечавшаяся неоднократно слушателями и исследователями диссонантность звука .колокола, вдоль существу, насчет этого инструмента таковский не является; это характерная черта, определяющая основные закономерно­сти искусства звона.

Классическая согласованность учит, наверно терцевое композиция аккорда тле­ет подкрепление на природе звука. Но поэтому учитывается ре не более чем с гармоническим спектром? Ведь слуховой опыт им не ограничивается. А не обусловленно единица на какой-го мере усложнение гармонии на процес­се развития (в частности — усложнение» состава аккорда) природой "немузыкальных" звуков, на том числе звука колокола?

Не меньше важным выразительным средством колокола, нежели тембр, является ритм. Он был основным средством обновления звучания коло­кола, таким манером подобно абсолютная степень и окраска могли только не более чем мелко варьироваться исполнителем.

В колоколах русского типа последние хорошо столетия ре из­влекался ударом языка о кушак колокола. Для часового коло­кола было возможно деташе с помощью молотка. Колокола на Древней Руси раскачивались, и возле движении борт колокола соприка­салась с языком. В XX веке на Англии стали применять электронные ко­локола, где ре рождается электронным вибратором.

Классическая танец спецтехника звона раскачкой языка сформирова­лась вдоль мере увеличения веса колоколов и дала новина командирование этому искусству. Со временем меццо-тинто звона раскачкой колокола ужасно напрочно забылся, поне и сохранялся на некоторых (преимущественно западных) областях. В Псковско-Печерском монастыре ступень сих пор совме­стно применяются пара вида техники звона. В Англии существует своя спецтехника звона, возле которой металлофон не просто раскачивается, одначе сове­ршает полный виток кругом своей оси.

При помощи только не более чем одного колокола достигалось большое разнообра­зие сигналов культового, магического, общественно-политического, бытового назначения. Сигнальные звоны, адресованные всем и каждому, возле всем их разнообразии должны были быть и порядочно простыми насчет восприятия.

Постепенное усложнение сигналов стимулировало процветание вырази­тельных средств звона, которые, на свою очередь, расширяли возможно­сти инструмента. Заметили, например, наверно сплетня двух колоколов бога­че, нежели одного. Когда же, после свержения татаро-монгольского ига, наступил подъем колокололитейного и строительного искусства, коло­кола стали сознательно соединять на подборы. С их появлением не не более чем расширились возможности прикладных звонов, но и эмоциональное акция куда возросло: звоны стали реально художествен­ным явлением и могли выполнять не не более чем информативную, но и стерильно эстигическую функцию.

Рождение доброкачественно нового, вдоль сравнению с отдельным колоко­лом, инструмента нелишне отнести к тому времени, иной раз колокол, чересчур тяжелый, затем чтобы его держать на руке, стали подвешивать на сто­лбе неужели деревянных козлах. Поскольку на перекладине столба можно повесить два и предпочтительно колоколов, заметили, наверно на двух колоколах сплетня богаче, нежели на одном: можно не не более чем закодировать большее ко­личество сигналов, но и сделать их журчание красивее. С соединением на едином комплексе нескольких колоколов встал оргвопрос о согласова­нии их звучания.

Трубчатые колокола

Широкое универсализация на наше времечко получили оркестровые, неужели трубчатые, колокола. Это два ряда стоймя подвешенных на раме длинных, до­вольно тонких стальных труб, расположенных на хроматической последовательности так, наверно трубы первого ряда издают звуки, соответствующие белым клавишам фортепиано, одначе второго — черным на общем диапазоне ото с1 ступень f2 (американские и англий­ские модели) неужели ото f ступень f2 (инструменты, производимые евро­пейскими континентальными фирмами). Ударяют вдоль верхнему краю соответствующей трубы деревянным молотком с резиновой прокладкой. Возможны последовательности отдельных звуков,"двойные" ноты, аккорды — с по­мощью другого исполнителя, одначе опять же glissando.

Звук трубчатых колоколов свет­лый, торжественный, непомерно царский обертонами, с нескончаемо затухаю­щим, непохоже детонирующим ("плывущим") отзвуком. Для заглу­шения отзвуков (при необходимости) дано один насчет всех труб "де­мпфер", дисконтируемый на акция на­жатием педали: con pedale — ре приглушенный, senza pedale — от­крытое звучание. Вот отрывки изо "Серенады" насчет кларнета, скрипки, контрабаса, ударных и рояль А.Шнитке — soli на колоколах. В этом произведении стахановец выполня­ет функцию дирижера, причем зву­чание колоколов является важным организующим началом. Им же используются колокола на “Концерте насчет скрипки с оркестром №2”

Примеры использования натуральных колоколов

В качестве примеров использования натуральных колоколов можно указать на кантату Г. Свиридова "Деревянная Русь", на которой использован своевольно металлофон cis на его же "Поэме памяти Есенина" использованы хорошо колокола (с, е, e1, a1). Карл Орф на "Carmina burana" наравне с трубчатыми колоколами пользует­ся опять же три (f, с2, f2) натуральными. В Одиннадцатой сим­фонии Д. Д. Шостаковича использованы колокола c1, g1, b1, h1.

Так же к колоколам на своих произведениях обращались такие композиторы подобно Э. Денисов “Солнце инков” ( см. приложение 3), В. Лютославский “ Три поэмы Анри Мишо”(см. приложение 4), О. Мессиан, „Et exspocto resurrectionem mortuorum" для оркестра деревянных и медных духавых инструментов и металлических ударных (см. приложение 5) и многие другие, эту тему можно развить, но дотоле на супротивный работе.

Список используемой литературы

1. Пухначев Ю.В. История колоколов. // Искусство колокольного звона. –М.,1990. –С. 3-19, 22-27.

2. Благовещенская Л.Д. Колокольня с подбором колоколов подобно музыкальный инструмент. // Искусство колокольного звона. –М.,1990. –С. 42-44, 49-51.

3. Сараджев Н.К. Цветаева А.И. “Музыка-колокол”. // Мастер колокольного звона. –М., 1988. –С. 70-76.

4. Сараджев Н.К. Цветаева А.И. Колокол и современность. // Мастер колокольного звона. –М., 1988. –С. 83-87.

5. Дмитриев Г.П. Ударные инструменты: объяснение и современное состояние. –М., 1991. –С. 63-66, 112-114, 121-124, 129, 132.

6. Денисов Э. Ударные инструменты на современном оркестре. –М., 1982. –С. 6, 169, 176-177.

Файлы: buklet dla roditeleu kak delaut kukol — 2 str.jpg
Размер файла: 87085 байт.